Глава 3. Пробуждение
Рассветный луч скользнул по его векам, принося с собой мягкий оранжевый свет на смену ночному мраку. Гарри, не просыпаясь, заворочался в кровати, пытаясь сбежать от него. Однако, свет стал только ярче – должно быть, он повернулся не в том направлении. Гарри, по-прежнему не открывая глаз, что-то неразборчиво проворчал. Как, во имя всего святого, сюда попало окно из его каморки у Дурслей?
Когда эта мысль проникла в его сознание, мальчик внезапно осознал, что простыни под его обнаженными руками были восхитительно мягкими. И пахли они тоже восхитительно – как воздух после дождя... Что?!..
Гарри Поттер широко распахнул глаза.
И оцепенел.
читать дальше
Когда Люциус ощутил, что сонные чары постепенно рассеиваются, то сразу же поспешил обратно в комнату Поттера. Не дело лишать гостя надлежащего приема. Впрочем, по мнению Люциуса, constrictus’а было бы вполне достаточно, но необходимо было соблюдать общепринятый этикет, чтобы успокоить пленника.
Он вошел в комнату в тот момент, когда лежащий под простынями мальчик начал ворочаться. Люциус занял место в самом темном углу – последнем, куда должен упасть взгляд Поттера, и замер в ожидании. Он ухмыльнулся при виде безуспешных попыток мальчика спрятаться от света. Не то направление, Поттер.
Наконец, с последним обиженным ворчанием, глаза открылись.
И Люциус остолбенел.
Блестящие, переливающиеся изумруды сияли в неверном утреннем свете; глаза расширялись все больше и больше, наполняясь замешательством и паникой. Люциус видел, как взгляд мальчика лихорадочно скользит по комнате: туалетный столик, высокое окно, стены цвета сливок с искусно вырезанными барельефами. Бледная рука инстинктивно зашарила по прикроватной тумбочке и нерешительно замерла, когда не обнаружила там очков. Зрачки в центре этого невероятного зеленого расширились: закономерная биологическая реакция, почти непереносимо прекрасная. Реакция добычи, пойманной в сумерках. Рассветное неяркое солнце, однако, только заставляло эти глаза казаться еще глубже. Внутри них отнюдь не наблюдалось недостатка света – казалось, они сияли сами по себе. Сияли. Да. Именно.
В конце концов, взгляд обратился в сторону его затененного угла. Люциус видел, как глаза сужаются: усилие, явно непривычное для молодого лица. Странное дело - Малфою пришлось приложить некоторые усилия, чтобы собраться с мыслями. Хватит смотреть, одернул он сам себя. Время выходить на сцену.
Он медленно выступил из тени. Пораженное удушье встретило его; в глазах пленника неосмотрительно ярко светился страх, разбавленный едва ощутимым удовольствием, кристально чистым, как вода. О, Мерлин, сколько же времени прошло с тех пор, когда он в последний раз видел выражение лица, не являвшееся от и до чистым притворством? В мире Упивающихся Смертью все лица больше походили на маски.
- Ваши очки, - произнес он безупречно спокойным голосом, – находятся в верхнем ящике тумбочки.
***
Гарри инстинктивно сжался. Комната была достаточно странной – и пустой, и пышной одновременно. Абсолютно незнакомой. Смотря на расплывчатые силуэты окружающей мебели, он чувствовал, как его сердце бьется все быстрее и быстрее. Казалось, что он проснулся внутри какого-то странного видения, один в этом тихом и пугающем месте. Однако воздух в его легких совсем не походил на иллюзорный, равно как и простыни под ним. В горле почему-то саднило, и размытые очертания окружающего мира окончательно убедили Гарри, что он не спал. В его снах со зрением проблем никогда не возникало.
Затем его глаза наткнулись на темный угол, из которого выступил…
… выступила какая-то высокая тень.
Гарри не смог сдержать пораженного удушья; он стиснул руки, комкая простыни, и вжался в спинку кровати. Мальчик попытался отвести глаза, но темная фигура, казалось, завораживала его. Она неумолимо приближалась, и теперь очертания стали четче.
Тень оказалась… мужчиной. В черном плаще. Высоким… высоким… взгляд Гарри скользил вверх. Плащ черным водопадом струится вокруг сильных плеч; рукава подвернуты, открывая руки до локтя. Рубашка, казавшаяся еще темнее плаща, прикрывала бледные запястья. Черные ботинки с серебряными пряжками, расставленные так устойчиво, будто их владелец привык стоять на палубе корабля в бурю. Длинные волосы, отливающие белым на свету, перехваченные сзади просто кожаной лентой. Тоже черной, разумеется.
Но не это заставило Гарри замереть на месте и почувствовать себя пойманной в ловушку дичью. Глаза. Пугающие. Такие пронзительные, серебряные глаза – светящиеся настороженностью и несгибаемой волей – такой, будто одна простая команда из уст этого человека заставила бы мир немедленно послушно согнуться. Казалось, что в них пробегают электрические разряды. И какой идиот сказал, что серый – невыразительный цвет? Серый цвет в глазах этого человека был пугающе живым – как серебро молнии… как вспышка света на лезвии стального клинка. Гарри сжался еще сильнее. Он кожей чувствовал, что его оценивают, словно он был животным – бессловесной и беззащитной тварью – а не человеком. Он почти услышал металлический звон, когда встретился с этим взглядом еще раз.
И затем это случилось.
– Ваши очки, – спокойно, голосом, словно созданным для таких глаз, произнес мужчина, – находятся в верхнем ящике тумбочки.
***
Люциус почувствовал, как холодок острого наслаждения пробежал у него по спине при виде почти осязаемого страха мальчика. Его рот слегка скривился в отвращении к самому себе. Почему он ведет себя как нетерпеливый и неопытный охотник? Эта дичь должна быть поймана осторожно, как можно незаметнее для нее самой… а вовсе не растерзана в один момент. Осторожнее. Его голос не должен был выдать ничего. Опять придав лицу непроницаемое выражение, Люциус изобразил на нем сдержанную улыбку. Ребенок должен почувствовать себя непринужденно. Информация, напомнил он себе, она как вода. Течет свободно только через открытый кран.
Однако молодой гриффиндорец продолжал смотреть на него так, словно от страха напрочь потерял дар речи. И это, недоверчиво подумал Люциус, и есть легендарный Мальчик-который-выжил? Зеленые глаза опять начали завораживать его; тогда Люциус резко кивнул в сторону тумбочки.
– Ваши очки, – напомнил он мальчику – Разве они вам не нужны?
Наконец, глаза моргнули и обратились в указанном направлении. Люциус почувствовал облегчение и мысленно выругался. Это всего лишь цвет, идиот. Эти чертовы глаза… просто цвет. Тем временем мальчик привстал на кровати, не отрывая от него настороженного взгляда и явно опасаясь повернуться спиной. Хорошо. По крайней мере, он не совсем безнадежен.
Горло мальчика напряглось; попытка выдавить через него какие-то слова была, очевидно, болезненной. Люциус усмехнулся, вспоминая вчерашний эпизод с constrictus – мальчик, очевидно, все еще ничего не вспомнил. Скорее всего, это последствия сонного заклинания. Не забыть позже послать ему немного бальзама для горла…
– Вы… – Гарри попытался добиться связной речи. Почему-то не получилось… странно. Он остановился, прочищая горло еще раз. Начал снова. – Вы…
– Я что? – Люциус не смог сдержать нотку ядовитого удовольствия, прорвавшегося наружу, и увидел вспышку гнева в зеленых глазах. Ах. Итак, и темперамент имеется. Впрочем, неважно. Он опять придал своему голосу любезную монотонность. – Вы хотите знать, кто я такой?
Поттер попытался справиться со своим горлом еще раз, но не смог. Тогда он просто кивнул.
Люциус улыбнулся.
- Вы все узнаете в свое время. Возможно, за завтраком, – на этот раз он неукоснительно следовал выбранному учтивому тону и был вознагражден осторожным, оценивающим взглядом. Паника исчезла; на смену ей пришло настойчивое желание разобраться в ситуации. Какая жалость, что он все еще слишком слаб после заклинания.
Люциус ухмыльнулся.
– Конечно, если вы соблаговолите присоединиться ко мне за завтраком. Должно быть, вы ужасно голодны.
Замешательство опять вернулось на лицо мальчика. Люциус со сдержанным отвращением оглядел его одежду. Мятая футболка и магглские джинсы. В сочетании с растрепанными темными волосами и яркими зелеными глазами одежда заставила ребенка походить на беспризорное животное. Добыча, напомнил он себе, и опять улыбнулся.
– Завтрак – не такое уж торжественное мероприятие в этом доме, но я уверен, что вы почувствуете себя намного удобнее, когда переоденетесь. Я прикажу, чтобы домашний эльф принес вам кое-какую одежду. Возможно, вам подойдет что-нибудь из принадлежащего… Драко.
Установилась хрупкая тишина. Мальчик опять пытался что-то сказать, но Люциус нашел, что сейчас самое время изобразить нетерпение. Он учтиво кивнул:
– Что ж, увидимся за завтраком.
Закрыв за собой дверь, Люциус услышал шум выдвигаемого ящика. Только Мерлину известно, почему мальчик до сих пор не вылечил глаза заклинанием repario или не сделал что-нибудь подобное. Однако если Поттер не в состоянии сам о себе позаботиться, то он тем более не собирался этого делать.
Очки, с отвращением подумал Люциус. Что за смехотворное магглское устройство!
***
Рассветный луч скользнул по его векам, принося с собой мягкий оранжевый свет на смену ночному мраку. Гарри, не просыпаясь, заворочался в кровати, пытаясь сбежать от него. Однако, свет стал только ярче – должно быть, он повернулся не в том направлении. Гарри, по-прежнему не открывая глаз, что-то неразборчиво проворчал. Как, во имя всего святого, сюда попало окно из его каморки у Дурслей?
Когда эта мысль проникла в его сознание, мальчик внезапно осознал, что простыни под его обнаженными руками были восхитительно мягкими. И пахли они тоже восхитительно – как воздух после дождя... Что?!..
Гарри Поттер широко распахнул глаза.
И оцепенел.
читать дальше
Когда Люциус ощутил, что сонные чары постепенно рассеиваются, то сразу же поспешил обратно в комнату Поттера. Не дело лишать гостя надлежащего приема. Впрочем, по мнению Люциуса, constrictus’а было бы вполне достаточно, но необходимо было соблюдать общепринятый этикет, чтобы успокоить пленника.
Он вошел в комнату в тот момент, когда лежащий под простынями мальчик начал ворочаться. Люциус занял место в самом темном углу – последнем, куда должен упасть взгляд Поттера, и замер в ожидании. Он ухмыльнулся при виде безуспешных попыток мальчика спрятаться от света. Не то направление, Поттер.
Наконец, с последним обиженным ворчанием, глаза открылись.
И Люциус остолбенел.
Блестящие, переливающиеся изумруды сияли в неверном утреннем свете; глаза расширялись все больше и больше, наполняясь замешательством и паникой. Люциус видел, как взгляд мальчика лихорадочно скользит по комнате: туалетный столик, высокое окно, стены цвета сливок с искусно вырезанными барельефами. Бледная рука инстинктивно зашарила по прикроватной тумбочке и нерешительно замерла, когда не обнаружила там очков. Зрачки в центре этого невероятного зеленого расширились: закономерная биологическая реакция, почти непереносимо прекрасная. Реакция добычи, пойманной в сумерках. Рассветное неяркое солнце, однако, только заставляло эти глаза казаться еще глубже. Внутри них отнюдь не наблюдалось недостатка света – казалось, они сияли сами по себе. Сияли. Да. Именно.
В конце концов, взгляд обратился в сторону его затененного угла. Люциус видел, как глаза сужаются: усилие, явно непривычное для молодого лица. Странное дело - Малфою пришлось приложить некоторые усилия, чтобы собраться с мыслями. Хватит смотреть, одернул он сам себя. Время выходить на сцену.
Он медленно выступил из тени. Пораженное удушье встретило его; в глазах пленника неосмотрительно ярко светился страх, разбавленный едва ощутимым удовольствием, кристально чистым, как вода. О, Мерлин, сколько же времени прошло с тех пор, когда он в последний раз видел выражение лица, не являвшееся от и до чистым притворством? В мире Упивающихся Смертью все лица больше походили на маски.
- Ваши очки, - произнес он безупречно спокойным голосом, – находятся в верхнем ящике тумбочки.
***
Гарри инстинктивно сжался. Комната была достаточно странной – и пустой, и пышной одновременно. Абсолютно незнакомой. Смотря на расплывчатые силуэты окружающей мебели, он чувствовал, как его сердце бьется все быстрее и быстрее. Казалось, что он проснулся внутри какого-то странного видения, один в этом тихом и пугающем месте. Однако воздух в его легких совсем не походил на иллюзорный, равно как и простыни под ним. В горле почему-то саднило, и размытые очертания окружающего мира окончательно убедили Гарри, что он не спал. В его снах со зрением проблем никогда не возникало.
Затем его глаза наткнулись на темный угол, из которого выступил…
… выступила какая-то высокая тень.
Гарри не смог сдержать пораженного удушья; он стиснул руки, комкая простыни, и вжался в спинку кровати. Мальчик попытался отвести глаза, но темная фигура, казалось, завораживала его. Она неумолимо приближалась, и теперь очертания стали четче.
Тень оказалась… мужчиной. В черном плаще. Высоким… высоким… взгляд Гарри скользил вверх. Плащ черным водопадом струится вокруг сильных плеч; рукава подвернуты, открывая руки до локтя. Рубашка, казавшаяся еще темнее плаща, прикрывала бледные запястья. Черные ботинки с серебряными пряжками, расставленные так устойчиво, будто их владелец привык стоять на палубе корабля в бурю. Длинные волосы, отливающие белым на свету, перехваченные сзади просто кожаной лентой. Тоже черной, разумеется.
Но не это заставило Гарри замереть на месте и почувствовать себя пойманной в ловушку дичью. Глаза. Пугающие. Такие пронзительные, серебряные глаза – светящиеся настороженностью и несгибаемой волей – такой, будто одна простая команда из уст этого человека заставила бы мир немедленно послушно согнуться. Казалось, что в них пробегают электрические разряды. И какой идиот сказал, что серый – невыразительный цвет? Серый цвет в глазах этого человека был пугающе живым – как серебро молнии… как вспышка света на лезвии стального клинка. Гарри сжался еще сильнее. Он кожей чувствовал, что его оценивают, словно он был животным – бессловесной и беззащитной тварью – а не человеком. Он почти услышал металлический звон, когда встретился с этим взглядом еще раз.
И затем это случилось.
– Ваши очки, – спокойно, голосом, словно созданным для таких глаз, произнес мужчина, – находятся в верхнем ящике тумбочки.
***
Люциус почувствовал, как холодок острого наслаждения пробежал у него по спине при виде почти осязаемого страха мальчика. Его рот слегка скривился в отвращении к самому себе. Почему он ведет себя как нетерпеливый и неопытный охотник? Эта дичь должна быть поймана осторожно, как можно незаметнее для нее самой… а вовсе не растерзана в один момент. Осторожнее. Его голос не должен был выдать ничего. Опять придав лицу непроницаемое выражение, Люциус изобразил на нем сдержанную улыбку. Ребенок должен почувствовать себя непринужденно. Информация, напомнил он себе, она как вода. Течет свободно только через открытый кран.
Однако молодой гриффиндорец продолжал смотреть на него так, словно от страха напрочь потерял дар речи. И это, недоверчиво подумал Люциус, и есть легендарный Мальчик-который-выжил? Зеленые глаза опять начали завораживать его; тогда Люциус резко кивнул в сторону тумбочки.
– Ваши очки, – напомнил он мальчику – Разве они вам не нужны?
Наконец, глаза моргнули и обратились в указанном направлении. Люциус почувствовал облегчение и мысленно выругался. Это всего лишь цвет, идиот. Эти чертовы глаза… просто цвет. Тем временем мальчик привстал на кровати, не отрывая от него настороженного взгляда и явно опасаясь повернуться спиной. Хорошо. По крайней мере, он не совсем безнадежен.
Горло мальчика напряглось; попытка выдавить через него какие-то слова была, очевидно, болезненной. Люциус усмехнулся, вспоминая вчерашний эпизод с constrictus – мальчик, очевидно, все еще ничего не вспомнил. Скорее всего, это последствия сонного заклинания. Не забыть позже послать ему немного бальзама для горла…
– Вы… – Гарри попытался добиться связной речи. Почему-то не получилось… странно. Он остановился, прочищая горло еще раз. Начал снова. – Вы…
– Я что? – Люциус не смог сдержать нотку ядовитого удовольствия, прорвавшегося наружу, и увидел вспышку гнева в зеленых глазах. Ах. Итак, и темперамент имеется. Впрочем, неважно. Он опять придал своему голосу любезную монотонность. – Вы хотите знать, кто я такой?
Поттер попытался справиться со своим горлом еще раз, но не смог. Тогда он просто кивнул.
Люциус улыбнулся.
- Вы все узнаете в свое время. Возможно, за завтраком, – на этот раз он неукоснительно следовал выбранному учтивому тону и был вознагражден осторожным, оценивающим взглядом. Паника исчезла; на смену ей пришло настойчивое желание разобраться в ситуации. Какая жалость, что он все еще слишком слаб после заклинания.
Люциус ухмыльнулся.
– Конечно, если вы соблаговолите присоединиться ко мне за завтраком. Должно быть, вы ужасно голодны.
Замешательство опять вернулось на лицо мальчика. Люциус со сдержанным отвращением оглядел его одежду. Мятая футболка и магглские джинсы. В сочетании с растрепанными темными волосами и яркими зелеными глазами одежда заставила ребенка походить на беспризорное животное. Добыча, напомнил он себе, и опять улыбнулся.
– Завтрак – не такое уж торжественное мероприятие в этом доме, но я уверен, что вы почувствуете себя намного удобнее, когда переоденетесь. Я прикажу, чтобы домашний эльф принес вам кое-какую одежду. Возможно, вам подойдет что-нибудь из принадлежащего… Драко.
Установилась хрупкая тишина. Мальчик опять пытался что-то сказать, но Люциус нашел, что сейчас самое время изобразить нетерпение. Он учтиво кивнул:
– Что ж, увидимся за завтраком.
Закрыв за собой дверь, Люциус услышал шум выдвигаемого ящика. Только Мерлину известно, почему мальчик до сих пор не вылечил глаза заклинанием repario или не сделал что-нибудь подобное. Однако если Поттер не в состоянии сам о себе позаботиться, то он тем более не собирался этого делать.
Очки, с отвращением подумал Люциус. Что за смехотворное магглское устройство!
***
@темы: гарри поттер, люциус малфой
-
-
20.02.2024 в 05:14Check out these finest techniques for Web page marketing:
https://telegra.ph/Prodvizhenie-sajta-ssylkami-Raskrutka-sajta-v-gugle-408648-12-05
https://telegra.ph/Prodvizhenie-sajta-ssylkami-Seo-prodvizhenie-262954-12-05
https://telegra.ph/Prodvizhenie-sajta-ssylkami-Kupit-ssylki-dlya-prodvizheniya-sajta-110336-12-05
https://telegra.ph/Prodvizhenie-sajta-ssylkami-Prodvizhenie-sajtov-2016-287544-12-05
https://telegra.ph/Prodvizhenie-sajta-ssylkami-Poiskovaya-raskrutka-sajta-391665-12-05
If interested, create to PM and book early entry